ЗАГАДКА Л.Ю.Б.
ЭЛЬДАР РЯЗАНОВ
Марта 2013 г.
ЭЛЬДАР РЯЗАНОВ
Марта 2013 г.
Репродукция с фотографии А. Бохмана "Лиля Брик. Рига", 1921 г
Лиля Брик – одна из самых загадочных женщин XX столетия
Поэзия, как мне кажется, – самый личный, самый интимный, самый исповедальный вид искусства, потому что главное в ней – это стихи о любви. Поэт, который не сочиняет стихов о любви, с моей точки зрения, не поэт. Естественно, что поэтов на эти стихи вдохновляют женщин, те, которых они любят, обожают, которые заставляют их страдать, переживать, мучиться, быть счастливыми…
Мы помним о Лауре, которую воспел в своих сонетах Петрарка и чье имя благодаря этому донеслось до нас через много веков.
Мы поклоняемся Наталии Гончаровой, музе Александра Сергеевича Пушкина, о которой он сказал: «Моя мадонна, чистейшей прелести чистейший образец».
Вы помните, вероятно, новеллу Ираклия Андроникова «Загадка НФИ», посвященную лирике Лермонтова, в которой Андроников пытался расшифровать эти инициалы.
Я нарочно взял аналогичное название, но хочу сразу открыть, о ком идет речь. Л.Ю.Б. – это Лиля Юрьевна Брик, муза Маяковского. Это женщина, которой он посвятил свое первое прижизненное собрание стихов. Он посвятил ей, при первом же знакомстве, – ибо влюбился мгновенно, – и свою поэму «Облако в штанах».
Лиля Брик – одна из самых загадочных женщин XX столетия
Поэзия, как мне кажется, – самый личный, самый интимный, самый исповедальный вид искусства, потому что главное в ней – это стихи о любви. Поэт, который не сочиняет стихов о любви, с моей точки зрения, не поэт. Естественно, что поэтов на эти стихи вдохновляют женщин, те, которых они любят, обожают, которые заставляют их страдать, переживать, мучиться, быть счастливыми…
Мы помним о Лауре, которую воспел в своих сонетах Петрарка и чье имя благодаря этому донеслось до нас через много веков.
Мы поклоняемся Наталии Гончаровой, музе Александра Сергеевича Пушкина, о которой он сказал: «Моя мадонна, чистейшей прелести чистейший образец».
Вы помните, вероятно, новеллу Ираклия Андроникова «Загадка НФИ», посвященную лирике Лермонтова, в которой Андроников пытался расшифровать эти инициалы.
Я нарочно взял аналогичное название, но хочу сразу открыть, о ком идет речь. Л.Ю.Б. – это Лиля Юрьевна Брик, муза Маяковского. Это женщина, которой он посвятил свое первое прижизненное собрание стихов. Он посвятил ей, при первом же знакомстве, – ибо влюбился мгновенно, – и свою поэму «Облако в штанах».
Борис Пастернак писал: «Быть женщиной – великий шаг, сводить с ума – геройство». Но Лиля Юрьевна не только сводила с ума и не только вдохновляла на стихи. Она вообще не была отражением, не была тенью Маяковского. Она состоялась как самостоятельная, крупная, яркая личность. Она дружила с самыми интересными людьми XX столетия. Ее друзьями были Пикассо и Леже, Сарьян и Тышлер, Неруда и Арагон. И этот список можно продолжать, продолжать и продолжать. Весь цвет XX века знал ее, любил ее, дружил с ней.
|
Правда, надо сказать, что у нее было и много врагов. Эта женщина воспринималась неоднозначно. Ее свободомыслие, ее отношение к общепринятой морали, то, как она устроила свою личную жизнь, вызывало осуждение многих. Она была окружена не только дружбой, но и враждой, не только любовью, но и ненавистью, не только обожанием, но и скандалами. И сейчас, когда ее нет, ее имя по-прежнему продолжает обрастать мифами, легендами, небылицами. Мне хочется, дорогой читатель, рассказать правду и понять, в чем именно загадка Л.Ю.Б. – загадка Лили Юрьевны Брик.
Если я чего написал, Если чего сказал, Тому виной глаза-небеса, Любимой моей глаза. Круглые да карие, Горячие до гари. |
Наша съемочная группа находится в квартире, где последние 20 лет своей жизни жила Лиля Юрьевна Брик. Здесь практически все сохранилось так, как было при ней. Конечно, какие-то небольшие изменения есть, потому что здесь сейчас живут другие люди, а именно Василий Васильевич Катанян со своей женой Инной. Василий Васильевич мой самый близкий друг. Мы вместе учились во ВГИКе, знакомы и дружим, страшно сказать, с 1944 года. В 1994 году мы отметили золотой юбилей нашей дружбы. Отец Васи, Василий Абгарович Катанян, сорок лет был мужем Лили Юрьевны Брик. Сам Вася – кинорежиссер, документалист, лауреат Ленинской премии. Правда, сейчас такие времена, что непонятно, надо гордиться этим или стыдиться. Но поскольку Вася получил премию за свой фильм о партизанах Великой Отечественной войны, то думаю, что премией можно гордиться.
Известно о многих романах Лили Юрьевны, но главный ее роман, о котором мало кто знает, – Василий Абгарович Катанян, ее муж, с которым она прожила до своей смерти 40 лет
Василий Катанян. Гордись, гордись мною.
Эльдар Рязанов. Я тобой не только горжусь. Я тебя просто люблю. Итак, с преамбулой мы покончили. Вася, из оставшихся в живых ты знал Лилю Юрьевну лучше и дольше всех. Что это была за женщина? Расскажи о ее внешности, о характере, почему к ней влекло людей, из какой она семьи?
Василий Катанян. Должен сказать, фотографии не дают о ней представления. На мой взгляд, она была нефотогенична. Есть всего несколько фотографий знаменитого фотомастера Родченко, которые хоть как-то передают ее обаяние.
Родилась Лиля в Москве. Отец ее имел адвокатскую практику, мать – учительница музыки, семья образованных московских интеллигентов. Девочкой Лиля была очень независимой, и юность у нее была тоже весьма бурная. Еще подростком она стала пользоваться у мужчин огромным успехом из-за своей красоты, которую, как я уже говорил, фотографии и портреты передать не могут.
Василий Катанян. Гордись, гордись мною.
Эльдар Рязанов. Я тобой не только горжусь. Я тебя просто люблю. Итак, с преамбулой мы покончили. Вася, из оставшихся в живых ты знал Лилю Юрьевну лучше и дольше всех. Что это была за женщина? Расскажи о ее внешности, о характере, почему к ней влекло людей, из какой она семьи?
Василий Катанян. Должен сказать, фотографии не дают о ней представления. На мой взгляд, она была нефотогенична. Есть всего несколько фотографий знаменитого фотомастера Родченко, которые хоть как-то передают ее обаяние.
Родилась Лиля в Москве. Отец ее имел адвокатскую практику, мать – учительница музыки, семья образованных московских интеллигентов. Девочкой Лиля была очень независимой, и юность у нее была тоже весьма бурная. Еще подростком она стала пользоваться у мужчин огромным успехом из-за своей красоты, которую, как я уже говорил, фотографии и портреты передать не могут.
Сестры Каган в детстве: справа старшая – Лиля, слева младшая – Эля
Эльдар Рязанов. Думаю, дело было не только в красоте, но еще и в уме и независимости суждений…
Василий Катанян. Ей было шестнадцать лет. Она с подругой ехала в дачном поезде за город, под Петербургом. И какой-то бородатый мужик, как она пишет, очень синеглазый, с ней заговорил. Они стали перешучиваться. А когда сошли, синеглазый говорит: «Ты ко мне приходи. Вот я тебе дам телефон. Приходи, чайку попьем». И дает ей номер телефона. Выяснилось, что это Григорий Распутин. Лиля Юрьевна немножко опешила, но потом все-таки решила пойти. Очень уж ей было любопытно. К счастью, ее отговорили, не пустили.
Эльдар Рязанов. А вот что я читал у Михаила Матусовского, который жил в одной квартире с матерью Лили Юрьевны, еще до войны. Он с ее слов записал историю: мама прогуливалась с дочками, с Лилей и младшей, Эльзой. Вдруг – остановилась пролетка, и роскошный мужчина сказал: «Боже, какие очаровательные дети! Я вас приглашаю, приходите завтра в Большой театр. Для вас будут оставлены билеты, спросите на фамилию Шаляпин». Это был сам Федор Иванович. Лиля привлекала к себе внимание еще с детских лет и до глубокой старости. Тогда ею увлекся знаменитый модельер, один из крупнейших кутюрье нашего времени Ив Сен-Лоран. Он увидел ее впервые в аэропорту, ей уже было астрономическое количество лет. И сказал только: «Какая женщина!» Они познакомились, подружились, ездили друг к другу в гости. То в Париж, то в Москву…
Василий Катанян. Осип Максимович Брик был братом ее подруги по гимназии, и Лиля Юрьевна влюбилась в него, когда ей было тринадцать лет. Но брак состоялся примерно восемь лет спустя. Брик был ее постоянной любовью. Я имею в виду не только любовь физическую, а вообще. И это кончилось только тогда, когда в сорок пятом году он умер от разрыва сердца, поднимаясь по лестнице.
Эльдар Рязанов. Думаю, дело было не только в красоте, но еще и в уме и независимости суждений…
Василий Катанян. Ей было шестнадцать лет. Она с подругой ехала в дачном поезде за город, под Петербургом. И какой-то бородатый мужик, как она пишет, очень синеглазый, с ней заговорил. Они стали перешучиваться. А когда сошли, синеглазый говорит: «Ты ко мне приходи. Вот я тебе дам телефон. Приходи, чайку попьем». И дает ей номер телефона. Выяснилось, что это Григорий Распутин. Лиля Юрьевна немножко опешила, но потом все-таки решила пойти. Очень уж ей было любопытно. К счастью, ее отговорили, не пустили.
Эльдар Рязанов. А вот что я читал у Михаила Матусовского, который жил в одной квартире с матерью Лили Юрьевны, еще до войны. Он с ее слов записал историю: мама прогуливалась с дочками, с Лилей и младшей, Эльзой. Вдруг – остановилась пролетка, и роскошный мужчина сказал: «Боже, какие очаровательные дети! Я вас приглашаю, приходите завтра в Большой театр. Для вас будут оставлены билеты, спросите на фамилию Шаляпин». Это был сам Федор Иванович. Лиля привлекала к себе внимание еще с детских лет и до глубокой старости. Тогда ею увлекся знаменитый модельер, один из крупнейших кутюрье нашего времени Ив Сен-Лоран. Он увидел ее впервые в аэропорту, ей уже было астрономическое количество лет. И сказал только: «Какая женщина!» Они познакомились, подружились, ездили друг к другу в гости. То в Париж, то в Москву…
Василий Катанян. Осип Максимович Брик был братом ее подруги по гимназии, и Лиля Юрьевна влюбилась в него, когда ей было тринадцать лет. Но брак состоялся примерно восемь лет спустя. Брик был ее постоянной любовью. Я имею в виду не только любовь физическую, а вообще. И это кончилось только тогда, когда в сорок пятом году он умер от разрыва сердца, поднимаясь по лестнице.
Такой была Лиля Юрьевна в 1914 году
Эльдар Рязанов. Что же это был за человек и что же это была за любовь, которую Лиля Юрьевна пронесла через всю жизнь?
Василий Катанян. Лиля Юрьевна в него сразу влюбилась и влюбилась в общем на всю жизнь. Она была однолюбкой, так она писала сама.
Эльдар Рязанов. Однолюбка?! И это при том, что у нее было четыре мужа?!
Василий Катанян. Как хочешь, так и понимай. Она писала: «Я его любила больше, чем отца, больше, чем сына. О такой любви я никогда нигде не читала, я не знаю, с чем это сравнить». А Осип Максимович был очень умный, довольно холодный и равнодушный, его ничто не интересовало, кроме каких-то своих дел. Виктор Шкловский называл его «кошка, которая гуляет сама по себе».
Эльдар Рязанов. Я хочу понять только, что же в нем было особенного, если женщина, которая сама является значительной личностью, предпочитала его?
Василий Катанян. Думаю, это был ум. Очень большой ум и ясное понимание всего, что происходит вокруг.
Эльдар Рязанов. Мне кажется, что ум нельзя любить всю жизнь. Я хочу понять, в чем же тут дело?
Василий Катанян. Я тоже не знаю, почему один человек влюбляется в другого.
Эльдар Рязанов. Тогда я тебе задаю такой вопрос.
А как Осип Максимович относился к романам, к мужьям, привязанностям Лили Юрьевны? Ведь при нем же были все: и Маяковский, и Примаков, и твой отец. И еще много других. Ему это было все равно?
Эльдар Рязанов. Что же это был за человек и что же это была за любовь, которую Лиля Юрьевна пронесла через всю жизнь?
Василий Катанян. Лиля Юрьевна в него сразу влюбилась и влюбилась в общем на всю жизнь. Она была однолюбкой, так она писала сама.
Эльдар Рязанов. Однолюбка?! И это при том, что у нее было четыре мужа?!
Василий Катанян. Как хочешь, так и понимай. Она писала: «Я его любила больше, чем отца, больше, чем сына. О такой любви я никогда нигде не читала, я не знаю, с чем это сравнить». А Осип Максимович был очень умный, довольно холодный и равнодушный, его ничто не интересовало, кроме каких-то своих дел. Виктор Шкловский называл его «кошка, которая гуляет сама по себе».
Эльдар Рязанов. Я хочу понять только, что же в нем было особенного, если женщина, которая сама является значительной личностью, предпочитала его?
Василий Катанян. Думаю, это был ум. Очень большой ум и ясное понимание всего, что происходит вокруг.
Эльдар Рязанов. Мне кажется, что ум нельзя любить всю жизнь. Я хочу понять, в чем же тут дело?
Василий Катанян. Я тоже не знаю, почему один человек влюбляется в другого.
Эльдар Рязанов. Тогда я тебе задаю такой вопрос.
А как Осип Максимович относился к романам, к мужьям, привязанностям Лили Юрьевны? Ведь при нем же были все: и Маяковский, и Примаков, и твой отец. И еще много других. Ему это было все равно?
В балетной студии
Василий Катанян. Они прожили как муж и жена всего год или два. После их брак в физическом смысле распался. Причем они остались в очень хороших отношениях. Это произошло еще до возникновения в их жизни Маяковского. У каждого из них появлялись свои привязанности, романы, о которых я сейчас только догадываюсь. Предполагаю. Жили они в одной квартире, но у каждого была своя комната. Куда-то вместе ходили, где-то появлялись, ездили путешествовать, но эротическая сторона в их жизни отсутствовала. И поэтому, когда появился Маяковский, для Брика не было никакой семейной драмы.
Эльдар Рязанов. Значит, и не было никакой любви втроем, которую так смакуют многие критики? Ведь огромное количество скандалов и множество сплетен, легенд, домыслов порождено именно этой необычной ситуацией. Тем, что люди жили втроем вместе в одной квартире.
Василий Катанян. Да, да, да.
Эльдар Рязанов. Как же они там делили кровать, делили женщину? Вот что возбуждало нездоровое любопытство и порождало неприязнь к Лиле. Ее ведь многие считали просто распутной.
Василий Катанян. Когда люди чего-то не могут понять, возникают сплетни – это естественно. Потом про них было интересно сплетничать, потому что они были знаменитости. Понимаешь, про Катю и Маню неинтересно сплетничать, ведь никому не известно, кто это. В литературе можно еще привести два-три примера: Некрасов и Панаевы; Зинаида Гиппиус, Мережковский и Философов; Полина Виардо с мужем и Тургенев.
Василий Катанян. Они прожили как муж и жена всего год или два. После их брак в физическом смысле распался. Причем они остались в очень хороших отношениях. Это произошло еще до возникновения в их жизни Маяковского. У каждого из них появлялись свои привязанности, романы, о которых я сейчас только догадываюсь. Предполагаю. Жили они в одной квартире, но у каждого была своя комната. Куда-то вместе ходили, где-то появлялись, ездили путешествовать, но эротическая сторона в их жизни отсутствовала. И поэтому, когда появился Маяковский, для Брика не было никакой семейной драмы.
Эльдар Рязанов. Значит, и не было никакой любви втроем, которую так смакуют многие критики? Ведь огромное количество скандалов и множество сплетен, легенд, домыслов порождено именно этой необычной ситуацией. Тем, что люди жили втроем вместе в одной квартире.
Василий Катанян. Да, да, да.
Эльдар Рязанов. Как же они там делили кровать, делили женщину? Вот что возбуждало нездоровое любопытство и порождало неприязнь к Лиле. Ее ведь многие считали просто распутной.
Василий Катанян. Когда люди чего-то не могут понять, возникают сплетни – это естественно. Потом про них было интересно сплетничать, потому что они были знаменитости. Понимаешь, про Катю и Маню неинтересно сплетничать, ведь никому не известно, кто это. В литературе можно еще привести два-три примера: Некрасов и Панаевы; Зинаида Гиппиус, Мережковский и Философов; Полина Виардо с мужем и Тургенев.
Осип Максимович Брик, Владимир Владимирович Маяковский. А в центре женщина, которая не отпускала их обоих
Эльдар Рязанов. Но я думаю, что здесь еще имела значение эпоха. И Лиля Юрьевна, и Осип Максимович были авангардистами, Маяковский же был футуристом. Осуществлялся поиск новых личных взаимоотношений. Считалось, что ревность – это пережиток прошлого. Недаром любимым романом Лили Юрьевны был «Что делать?», где тоже похожая ситуация.
Василий Катанян. Кстати, и Маяковский, и Осип Брик тоже страшно любили этот роман. Лиля Юрьевна прожила всю жизнь так, как она хотела. Она не желала отпускать от себя Осипа Максимовича. Она и не расставалась с ним, хотя у того была жена, с которой он провел последние свои двадцать лет, Женя Жемчужная. Женя его любила, и он ее очень любил.
Эльдар Рязанов. Но я думаю, что здесь еще имела значение эпоха. И Лиля Юрьевна, и Осип Максимович были авангардистами, Маяковский же был футуристом. Осуществлялся поиск новых личных взаимоотношений. Считалось, что ревность – это пережиток прошлого. Недаром любимым романом Лили Юрьевны был «Что делать?», где тоже похожая ситуация.
Василий Катанян. Кстати, и Маяковский, и Осип Брик тоже страшно любили этот роман. Лиля Юрьевна прожила всю жизнь так, как она хотела. Она не желала отпускать от себя Осипа Максимовича. Она и не расставалась с ним, хотя у того была жена, с которой он провел последние свои двадцать лет, Женя Жемчужная. Женя его любила, и он ее очень любил.
Л. Ю. Брик. Рисунок В. Маяковского. 1916 г.
Маяковский и Осип Брик всю жизнь относились друг к другу невероятно нежно и очень дружили. Мне кажется, они просто нуждались друг в друге. Маяковский был недостаточно образован, я уж не говорю о том, что он не ставил запятых в своих стихах, это делал Брик. Он тянулся к культуре, которой ему недоставало, которая шла к нему через Брика. А для Брика Маяковский стал событием. Он перевернул всю его жизнь. Если раньше это был человек, который занимался только юридическими делами, то после встречи с Маяковским он все это бросил к чертовой бабушке. Маяковский открыл для него поэзию, открыл другой мир, и Брик так изменился, что стал теоретиком ЛЕФа, теоретиком авангардного искусства. Он просто переродился, стал другим человеком. И первое издание «Облака в штанах» Маяковского, которое никто не хотел печатать, издал Осип Максимович на свои деньги. А деньги у него имелись – от адвокатской практики.
Эльдар Рязанов. А теперь подойдем к главному – к встрече Лили Юрьевны и Владимира Владимировича. Как зародилась эта любовь, которая сыграла невероятную роль и в жизни Маяковского,и в жизни самой Лили Юрьевны?
Василий Катанян. С Маяковским познакомила ее сестра Эльза.
Эльдар Рязанов. Кстати, говорят, что Маяковский сначала был влюблен в Эльзу.
Василий Катанян. Это не говорят, это факт.
Эльдар Рязанов. Получается, что старшая сестра отбила возлюбленного у младшей?
Василий Катанян. Нет, получается не так. Получается, что Маяковский напал на старшую сестру. Лиля Юрьевна писала: «Как только Маяковский меня увидел, он на меня напал. Это было самое настоящее нападение. Я не знала покоя два с половиной года».
Маяковский и Осип Брик всю жизнь относились друг к другу невероятно нежно и очень дружили. Мне кажется, они просто нуждались друг в друге. Маяковский был недостаточно образован, я уж не говорю о том, что он не ставил запятых в своих стихах, это делал Брик. Он тянулся к культуре, которой ему недоставало, которая шла к нему через Брика. А для Брика Маяковский стал событием. Он перевернул всю его жизнь. Если раньше это был человек, который занимался только юридическими делами, то после встречи с Маяковским он все это бросил к чертовой бабушке. Маяковский открыл для него поэзию, открыл другой мир, и Брик так изменился, что стал теоретиком ЛЕФа, теоретиком авангардного искусства. Он просто переродился, стал другим человеком. И первое издание «Облака в штанах» Маяковского, которое никто не хотел печатать, издал Осип Максимович на свои деньги. А деньги у него имелись – от адвокатской практики.
Эльдар Рязанов. А теперь подойдем к главному – к встрече Лили Юрьевны и Владимира Владимировича. Как зародилась эта любовь, которая сыграла невероятную роль и в жизни Маяковского,и в жизни самой Лили Юрьевны?
Василий Катанян. С Маяковским познакомила ее сестра Эльза.
Эльдар Рязанов. Кстати, говорят, что Маяковский сначала был влюблен в Эльзу.
Василий Катанян. Это не говорят, это факт.
Эльдар Рязанов. Получается, что старшая сестра отбила возлюбленного у младшей?
Василий Катанян. Нет, получается не так. Получается, что Маяковский напал на старшую сестру. Лиля Юрьевна писала: «Как только Маяковский меня увидел, он на меня напал. Это было самое настоящее нападение. Я не знала покоя два с половиной года».
Фотография, которую поставила в своей комнате Лиля Юрьевна после смерти Осипа Максимовича
Эльдар Рязанов. Неужели два с половиной года она сопротивлялась?
Василий Катанян. Нет, просто через два с половиной года они сказали Брику о том, что решили связать свои судьбы. Маяковский в первый же вечер в Лилю влюбился и в первый же вечер прочитал целиком всю поэму «Облако в штанах». Он стоял в проеме, где не было двери, и не сходя с места декламировал. И тогда супруги Брик поняли, что имеют дело с гением.
Эльдар Рязанов. До двадцать пятого года у Володи и Лили, извини за фамильярность, была любовь.
Очень непростая, со взлетами, падениями, изменами, переживаниями, трагедиями, драмами, радостями, счастьем, совместными поездками. Там было все. Однако, судя по ее мемуарам и по твоим публикациям, возникает ощущение, что он ее обожал безоговорочно. А она как бы позволяла себя любить. Разумеется, она его любила, но их чувства были неравноценными. Маяковский – был вулкан, который окружал ее и себя кипящей лавой. А она снисходила до него, но тем не менее находила время и для других привязанностей. И более спокойно переносила разлуку.
Василий Катанян. Да. И, в общем, ушла от него. Когда у них начинался роман, они обещали друг другу, что когда любовь начнет угасать, они об этом скажут. И вот Лиля Юрьевна написала Маяковскому записку, что уже не испытывает к нему прежних чувств, ей кажется, что «и ты тоже не будешь так же страдать, потому что и твое чувство ко мне тоже изменилось».
Эльдар Рязанов. Неужели два с половиной года она сопротивлялась?
Василий Катанян. Нет, просто через два с половиной года они сказали Брику о том, что решили связать свои судьбы. Маяковский в первый же вечер в Лилю влюбился и в первый же вечер прочитал целиком всю поэму «Облако в штанах». Он стоял в проеме, где не было двери, и не сходя с места декламировал. И тогда супруги Брик поняли, что имеют дело с гением.
Эльдар Рязанов. До двадцать пятого года у Володи и Лили, извини за фамильярность, была любовь.
Очень непростая, со взлетами, падениями, изменами, переживаниями, трагедиями, драмами, радостями, счастьем, совместными поездками. Там было все. Однако, судя по ее мемуарам и по твоим публикациям, возникает ощущение, что он ее обожал безоговорочно. А она как бы позволяла себя любить. Разумеется, она его любила, но их чувства были неравноценными. Маяковский – был вулкан, который окружал ее и себя кипящей лавой. А она снисходила до него, но тем не менее находила время и для других привязанностей. И более спокойно переносила разлуку.
Василий Катанян. Да. И, в общем, ушла от него. Когда у них начинался роман, они обещали друг другу, что когда любовь начнет угасать, они об этом скажут. И вот Лиля Юрьевна написала Маяковскому записку, что уже не испытывает к нему прежних чувств, ей кажется, что «и ты тоже не будешь так же страдать, потому что и твое чувство ко мне тоже изменилось».
Лиля Юрьевна и Маяковский.
Не нужно гадать, в каких они находятся отношениях. Фотография помечена 1915 годом
Но она ошибалась. Чувство его к ней в целом не изменилось. Он не был так бешено и страстно влюблен, как это было в начале их романа, но продолжал ее любить горячо, крепко, верно. И страдал, конечно.
И в пролет не брошусь,
И не выпью яда,
И курок не смогу над виском нажать.
Надо мною, кроме твоего взгляда,
Не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
Что тебя короновал,
Что душу цветущую
Любовью выжег.
И суетных дней взметенный карнавал
Растреплет страницы моих книжек.
Слов моих сухие листья ли
Заставят остановиться, жадно дыша.
Дай хоть последней нежностью выстелить
Твой уходящий шаг.
Эльдар Рязанов. Что послужило поводом к истории, которая произошла в двадцать втором году, когда Маяковский и Лиля Брик добровольно расстались на два месяца? Маяковский сидел в заточении, не виделся с ней. Что это за странное расставание, с назначенным сроком?
Василий Катанян. Я думаю, что назревал любовный кризис. Причин было несколько. И бытовые, и чисто любовные. У Лили Юрьевны в это время начался роман с Краснощековым.
Эльдар Рязанов. Это кто такой?
Василий Катанян. Был такой государственный деятель, работал на Дальнем Востоке.
Не нужно гадать, в каких они находятся отношениях. Фотография помечена 1915 годом
Но она ошибалась. Чувство его к ней в целом не изменилось. Он не был так бешено и страстно влюблен, как это было в начале их романа, но продолжал ее любить горячо, крепко, верно. И страдал, конечно.
И в пролет не брошусь,
И не выпью яда,
И курок не смогу над виском нажать.
Надо мною, кроме твоего взгляда,
Не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
Что тебя короновал,
Что душу цветущую
Любовью выжег.
И суетных дней взметенный карнавал
Растреплет страницы моих книжек.
Слов моих сухие листья ли
Заставят остановиться, жадно дыша.
Дай хоть последней нежностью выстелить
Твой уходящий шаг.
Эльдар Рязанов. Что послужило поводом к истории, которая произошла в двадцать втором году, когда Маяковский и Лиля Брик добровольно расстались на два месяца? Маяковский сидел в заточении, не виделся с ней. Что это за странное расставание, с назначенным сроком?
Василий Катанян. Я думаю, что назревал любовный кризис. Причин было несколько. И бытовые, и чисто любовные. У Лили Юрьевны в это время начался роман с Краснощековым.
Эльдар Рязанов. Это кто такой?
Василий Катанян. Был такой государственный деятель, работал на Дальнем Востоке.
Очередная любовь Лили Юрьевны – Александр Михайлович Краснощеков с дочерью и сыном
Эльдар Рязанов. И Маяковский об этом знал?
Василий Катанян. Знал и ревновал. В это время Краснощекова посадили, и Лиля Юрьевна сказала: «Я не могу уйти от Краснощекова, когда он сидит в тюрьме. Это был бы нечестный поступок». Даже не сказала, а написала в письме. Когда посадили Краснощекова, Лиля Юрьевна взяла к себе его дочку, которая осталась сиротой, и долгое время ее воспитывала. Дочь Краснощекова до сих пор ее очень любит.
Эльдар Рязанов. Закончился этот двухмесячный добровольный срок отсидки. Была сочинена новая поэма. Что произошло дальше? Я знаю, что они в этот же вечер, двадцать восьмого февраля, уехали в Ленинград, чтобы снова жить вместе.
Василий Катанян. Они помирились. Как только закрылись двери купе и поезд тронулся, он ей прочитал от начала до конца всю поэму «Про это». И после расплакался. Ну, а дальше жизнь пошла как жизнь.
Эльдар Рязанов. Эта трещина, которая образовалась, она потом склеилась или же расширялась и привела к раздельной жизни?
Василий Катанян. Кризис прошел, но трещина в их отношениях осталась.
Эльдар Рязанов. И все равно власть Лили Юрьевны над Маяковским была безмерна?
Василий Катанян. Она была безмерна всегда, до конца его дней. Если бы Лиля дала ему надежду даже в двадцать девятом или в тридцатом году, все б могло, на мой взгляд, измениться. Еще в двадцать девятом Маяковский говорил, что если бы Лилечка сказала, что зимой босиком с Таганки надо на цыпочках идти в Большой театр, то, значит, так и надо было делать…
Эльдар Рязанов. И Маяковский об этом знал?
Василий Катанян. Знал и ревновал. В это время Краснощекова посадили, и Лиля Юрьевна сказала: «Я не могу уйти от Краснощекова, когда он сидит в тюрьме. Это был бы нечестный поступок». Даже не сказала, а написала в письме. Когда посадили Краснощекова, Лиля Юрьевна взяла к себе его дочку, которая осталась сиротой, и долгое время ее воспитывала. Дочь Краснощекова до сих пор ее очень любит.
Эльдар Рязанов. Закончился этот двухмесячный добровольный срок отсидки. Была сочинена новая поэма. Что произошло дальше? Я знаю, что они в этот же вечер, двадцать восьмого февраля, уехали в Ленинград, чтобы снова жить вместе.
Василий Катанян. Они помирились. Как только закрылись двери купе и поезд тронулся, он ей прочитал от начала до конца всю поэму «Про это». И после расплакался. Ну, а дальше жизнь пошла как жизнь.
Эльдар Рязанов. Эта трещина, которая образовалась, она потом склеилась или же расширялась и привела к раздельной жизни?
Василий Катанян. Кризис прошел, но трещина в их отношениях осталась.
Эльдар Рязанов. И все равно власть Лили Юрьевны над Маяковским была безмерна?
Василий Катанян. Она была безмерна всегда, до конца его дней. Если бы Лиля дала ему надежду даже в двадцать девятом или в тридцатом году, все б могло, на мой взгляд, измениться. Еще в двадцать девятом Маяковский говорил, что если бы Лилечка сказала, что зимой босиком с Таганки надо на цыпочках идти в Большой театр, то, значит, так и надо было делать…
Слушай, а тебе не кажется, что мы напоминаем двух старых сплетниц, которые изо всех сил моют кости…
Эльдар Рязанов. Я лично себя ощущаю мерзким желтым писакой, который пытается залезть в койку героини и все в нюхать.
Любовь мою,
как апостол во время оно,
по тысяче тысяч разнесу дорог.
Тебе в веках уготована корона,
а в короне слова мои --
радугой судорог.
Радуйся,
радуйся,
ты доконала!
Теперь
такая тоска,
что только б добежать до канала
и голову сунуть воде в оскал.
Сердце обокравшая,
всего его лишив,
в мучившая душу в бреду мою,
прими мой дар, дорогая,
больше я, может быть, ничего не придумаю.
После беседы с Василием Васильевичем наша съемочная группа, прихватив с собой Катаняна, появилась на выставке, посвященной 100-летнему юбилею Владимира Владимировича Маяковского. Выставка проходила в Литературном музее. Подавляющее большинство экспонатов здесь выставлялось в первый раз. Их не видел до сих пор никто и никогда.
Василий Катанян. Примечательно, что здесь, впервые в маяковсковедении, существует специальный зал, посвященный Лиле Юрьевне Брик.
Скульптурный автопортрет Лили Юрьевны – эту голову она слепила в середине тридцатых годов, ведь она три года училась ваянию в Мюнхене. И хотя скульптурой занималась редко, но все-таки в тридцать седьмом году сделала голову Маяковского, эта ее работа экспонируется в музее поэта.
Эльдар Рязанов. Лиля Юрьевна была очень талантливой дилетанткой. Она лепила, занималась балетом, снималась в кино. Была кинолента, называвшаяся «Закованная фильмой», по сценарию Маяковского. Там играли Маяковский и Лиля Брик. Она, естественно, героиня.
Василий Катанян. Это фильм восемнадцатого года. Маяковский написал сценарий специально для нее и для себя. Он в фильме изображал художника, она – танцовщицу, звезду экрана. Художник ее похищал, но она тосковала по кинематографу, по своим коллегам – звездам того времени: Асте Нильсен, Чарли Чаплину, Ивану Мозжухину. Она скучала по белому полотну экрана. Оживлялась лишь на фоне белой кафельной печки или белой скатерти, которые напоминали ей экран. Эту скатерть художник вешал на стену, чтоб ее удержать.
Эльдар Рязанов. Я лично себя ощущаю мерзким желтым писакой, который пытается залезть в койку героини и все в нюхать.
Любовь мою,
как апостол во время оно,
по тысяче тысяч разнесу дорог.
Тебе в веках уготована корона,
а в короне слова мои --
радугой судорог.
Радуйся,
радуйся,
ты доконала!
Теперь
такая тоска,
что только б добежать до канала
и голову сунуть воде в оскал.
Сердце обокравшая,
всего его лишив,
в мучившая душу в бреду мою,
прими мой дар, дорогая,
больше я, может быть, ничего не придумаю.
После беседы с Василием Васильевичем наша съемочная группа, прихватив с собой Катаняна, появилась на выставке, посвященной 100-летнему юбилею Владимира Владимировича Маяковского. Выставка проходила в Литературном музее. Подавляющее большинство экспонатов здесь выставлялось в первый раз. Их не видел до сих пор никто и никогда.
Василий Катанян. Примечательно, что здесь, впервые в маяковсковедении, существует специальный зал, посвященный Лиле Юрьевне Брик.
Скульптурный автопортрет Лили Юрьевны – эту голову она слепила в середине тридцатых годов, ведь она три года училась ваянию в Мюнхене. И хотя скульптурой занималась редко, но все-таки в тридцать седьмом году сделала голову Маяковского, эта ее работа экспонируется в музее поэта.
Эльдар Рязанов. Лиля Юрьевна была очень талантливой дилетанткой. Она лепила, занималась балетом, снималась в кино. Была кинолента, называвшаяся «Закованная фильмой», по сценарию Маяковского. Там играли Маяковский и Лиля Брик. Она, естественно, героиня.
Василий Катанян. Это фильм восемнадцатого года. Маяковский написал сценарий специально для нее и для себя. Он в фильме изображал художника, она – танцовщицу, звезду экрана. Художник ее похищал, но она тосковала по кинематографу, по своим коллегам – звездам того времени: Асте Нильсен, Чарли Чаплину, Ивану Мозжухину. Она скучала по белому полотну экрана. Оживлялась лишь на фоне белой кафельной печки или белой скатерти, которые напоминали ей экран. Эту скатерть художник вешал на стену, чтоб ее удержать.
Плакат Маяковского к фильму
Маяковский приходил со студии, приносил домой срезки от монтажа, то есть то, что оказывалось лишним при монтаже ленты. И Лиля Юрьевна сохранила эти срезки.
Эльдар Рязанов. И по этим срезкам фильм восстановили?
Василий Катанян. Да. Частично, конечно. Любовь их ожила на экране в наши дни.
Эльдар Рязанов. Лиля Брик писала сильные и очень свежие литературоведческие статьи. Кроме того, переводила пьесы, и эти пьесы ставились на сцене театров. А еще она вместе с Жемчужным была режиссером художественного фильма «Стеклянный глаз». Но я думаю, главный ее талант, пожалуй, заключался в том, что она внушала вдохновение. Ей посвящено огромное количество стихов. На русском языке и на множестве других. Немало художников рисовали ее портреты. Среди них Маяковский и Тышлер.
Василий Катанян (подводя меня к витрине с записками Маяковского). Надо поблагодарить Лилю Юрьевну за то, что она сохранила записки, которые Маяковский писал ей по самым разным поводам – и по пустяковым, и по серьезным. В конце каждой писульки нарисован щенок. Иногда подписано: «Щен».
Она вспоминала: «Володя научил меня любить собак». Так оно и было. Лиля Юрьевна симпатизировала многим зверюшкам, но собаки у нее были на первом месте.
Помню, была такая записка Маяковского: «Не видели ли вы хороших собаков и кошков?»
Маяковский приходил со студии, приносил домой срезки от монтажа, то есть то, что оказывалось лишним при монтаже ленты. И Лиля Юрьевна сохранила эти срезки.
Эльдар Рязанов. И по этим срезкам фильм восстановили?
Василий Катанян. Да. Частично, конечно. Любовь их ожила на экране в наши дни.
Эльдар Рязанов. Лиля Брик писала сильные и очень свежие литературоведческие статьи. Кроме того, переводила пьесы, и эти пьесы ставились на сцене театров. А еще она вместе с Жемчужным была режиссером художественного фильма «Стеклянный глаз». Но я думаю, главный ее талант, пожалуй, заключался в том, что она внушала вдохновение. Ей посвящено огромное количество стихов. На русском языке и на множестве других. Немало художников рисовали ее портреты. Среди них Маяковский и Тышлер.
Василий Катанян (подводя меня к витрине с записками Маяковского). Надо поблагодарить Лилю Юрьевну за то, что она сохранила записки, которые Маяковский писал ей по самым разным поводам – и по пустяковым, и по серьезным. В конце каждой писульки нарисован щенок. Иногда подписано: «Щен».
Она вспоминала: «Володя научил меня любить собак». Так оно и было. Лиля Юрьевна симпатизировала многим зверюшкам, но собаки у нее были на первом месте.
Помню, была такая записка Маяковского: «Не видели ли вы хороших собаков и кошков?»
Лиля Юрьевна вспоминала: «Володя научил меня любить собак…»
Лиля Юрьевна писала в книге под названием «Щен», что Маяковский сам чем-то напоминал щена. Был огромный, задиристый и такой же ласковый, как щенок.
Эльдар Рязанов. Я вижу записную книжку Маяковского. Знаю, что руками такие ценности нельзя трогать... Но я совершил святотатство. Естественно, оно произошло под надзором смотрительниц музея.
Тут написано: «В Берлине... в Париже...»
Василий Катанян. Записная книжка Маяковского, с которой он отправлялся за границу, поначалу была абсолютно чистой. И Лиля Юрьевна ему написала, что он должен купить ей за границей.
Эльдар Рязанов. Это ее почерк или его почерк?
Василий Катанян. Это ее почерк.
Эльдар Рязанов. Понятно. Это то, что каждая жена пишет мужу, когда он едет за рубеж без нее, – что там надо купить.
«Вязаный костюм, перчатки, сумку, носовые платки. Очень модные мелочи». Читаем дальше. «Духи, пудра, карандаши для глаз. Автомобильные перчатки... Автомобиль»! Вот это да! Такого поручения мне никогда не давали.
Василий Катанян. Ты не Маяковский... А твоя жена не Лиля Брик.
Эльдар Рязанов. Этому, между прочим, я рад. В особенности второму. Значит, машина... «Лучше закрытая, со всеми запасными частями, с двумя запасными колесами и сзади чемодан». Это еще не все.
«Проекционный аппарат». А последняя запись очень трогательная: «Осе рубашки, воротник номер тридцать девять».
Василий Катанян. Машину, конечно, Маяковский привез. Это известно. И Лиля Юрьевна была первой женщиной в Москве за рулем.
Лиля Юрьевна писала в книге под названием «Щен», что Маяковский сам чем-то напоминал щена. Был огромный, задиристый и такой же ласковый, как щенок.
Эльдар Рязанов. Я вижу записную книжку Маяковского. Знаю, что руками такие ценности нельзя трогать... Но я совершил святотатство. Естественно, оно произошло под надзором смотрительниц музея.
Тут написано: «В Берлине... в Париже...»
Василий Катанян. Записная книжка Маяковского, с которой он отправлялся за границу, поначалу была абсолютно чистой. И Лиля Юрьевна ему написала, что он должен купить ей за границей.
Эльдар Рязанов. Это ее почерк или его почерк?
Василий Катанян. Это ее почерк.
Эльдар Рязанов. Понятно. Это то, что каждая жена пишет мужу, когда он едет за рубеж без нее, – что там надо купить.
«Вязаный костюм, перчатки, сумку, носовые платки. Очень модные мелочи». Читаем дальше. «Духи, пудра, карандаши для глаз. Автомобильные перчатки... Автомобиль»! Вот это да! Такого поручения мне никогда не давали.
Василий Катанян. Ты не Маяковский... А твоя жена не Лиля Брик.
Эльдар Рязанов. Этому, между прочим, я рад. В особенности второму. Значит, машина... «Лучше закрытая, со всеми запасными частями, с двумя запасными колесами и сзади чемодан». Это еще не все.
«Проекционный аппарат». А последняя запись очень трогательная: «Осе рубашки, воротник номер тридцать девять».
Василий Катанян. Машину, конечно, Маяковский привез. Это известно. И Лиля Юрьевна была первой женщиной в Москве за рулем.
Эта та самая машина. Подарок Маяковского любимой
Эльдар Рязанов. Здесь еще написано: «Очень, очень люблю». Это другой почерк, не тот, который про машину писал.
Эльдар Рязанов. Здесь еще написано: «Очень, очень люблю». Это другой почерк, не тот, который про машину писал.
Вероника Полонская, играющая западную кинодиву
Василий Катанян. Это крупный почерк, почерк Маяковского. Он записывал в этой книжке, где свидание, время или адрес. А вот этот мелкий почерк – Татьяны Алексеевны Яковлевой. В одной записной книжке и поручения Лили Юрьевны, и свидания с Татьяной. Татьяна Алексеевна вспоминала, что они ходили по магазинам, вместе выбирали костюм для Лили Юрьевны, и Маяковский советовался с ней относительно цвета «Рено», который тоже должен был купить для Лили Юрьевны.
Лиля Юрьевна Брик знала о многих романах Маяковского: и о Наташе Брюханенко, и о Веронике Полонской, и еще о каких-то, но единственная, к кому она ревновала, – это Татьяна Яковлева. Дело здесь было не только в физической измене, а в том, что этой женщине поэт посвятил несколько стихотворений.
Василий Катанян. Это крупный почерк, почерк Маяковского. Он записывал в этой книжке, где свидание, время или адрес. А вот этот мелкий почерк – Татьяны Алексеевны Яковлевой. В одной записной книжке и поручения Лили Юрьевны, и свидания с Татьяной. Татьяна Алексеевна вспоминала, что они ходили по магазинам, вместе выбирали костюм для Лили Юрьевны, и Маяковский советовался с ней относительно цвета «Рено», который тоже должен был купить для Лили Юрьевны.
Лиля Юрьевна Брик знала о многих романах Маяковского: и о Наташе Брюханенко, и о Веронике Полонской, и еще о каких-то, но единственная, к кому она ревновала, – это Татьяна Яковлева. Дело здесь было не только в физической измене, а в том, что этой женщине поэт посвятил несколько стихотворений.
Вместе со своей парижской возлюбленной Татьяной Яковлевой Маяковский выбирал костюм для московской возлюбленной Лили Брик
Эльдар Рязанов. Ходили слухи, что именно Брики помешали Маяковскому получить визу для поездки в Париж. Они боялись, что он женится на Татьяне Яковлевой. Им приписывались связи с ГПУ.
Василий Катанян. Сейчас журналист Скорятин провел очень скрупулезное исследование и нашел массу ценных документов. Но он нигде не обнаружил никаких следов того, что Маяковскому отказали в визе. Или что тот просил о визе.
Эльдар Рязанов. Зато он нашел удостоверение сотрудника ГПУ на имя Лили Юрьевны Брик… Это производит сокрушительное впечатление. Но дело в том, что в те годы многие относились к ГПУ иначе. Эта пресловутая фраза Дзержинского насчет холодного ума, горячего сердца и чистых рук имела хождение в среде интеллигенции. И в кругу близких друзей Бриков и Маяковского было очень много чекистов.
Я считаю, что мы обязаны посмотреть на этот факт с точки зрения той эпохи, а не нынешних людей, которые знают об ужасах тридцать седьмого года.
Мы подошли к витрине, где было выставлено предсмертное письмо Маяковского. Там, в частности, написано: «Лиля – люби меня. Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся».
Как говорят --
«инцидент исперчен»,
любовная лодка
разбилась о быт.
Я с жизнью в расчете
и не к чему перечень
взаимных болей,
бед
и обид.
Эльдар Рязанов. Она действительно по-своему любила Маяковского и заботилась о нем. И ее очень угнетало, что вскоре после смерти Владимира Владимировича, у которого было много литературных врагов, начались всякие гадости. Маяковский исчез со страниц печати, его перестали публиковать. И тогда Лиля послала письмо Сталину, где написала, что Маяковский был самым крупным, значительным пролетарским поэтом, что к его памяти проявляется невероятное небрежение. Это был смелый, рискованный шаг. Никто же не знал, как относится товарищ Коба – лучший друг советских поэтов – лично к Маяковскому. Это могло для нее обернуться трагедией.
Но вдруг она была приглашена в Центральный Комитет ВКП(б) к Ежову. Ежов показал ей резолюцию Иосифа Виссарионовича на ее письме. Там было написано, насколько я помню, что «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом советской эпохи. И пренебрежение к его памяти преступно». И еще были такие слова, что «товарищ Брик права». После этого Триумфальную площадь назвали именем Маяковского. Одну из станций метро назвали «Маяковская», театр Революции был переименован в театр Маяковского. Его стали впихивать в школьные учебники. Как всегда у нас, меры не знали. Пастернак в своих воспоминаниях написал, что «Маяковского стали насаждать, как картошку при Екатерине, и он умер второй раз».
Эльдар Рязанов. Ходили слухи, что именно Брики помешали Маяковскому получить визу для поездки в Париж. Они боялись, что он женится на Татьяне Яковлевой. Им приписывались связи с ГПУ.
Василий Катанян. Сейчас журналист Скорятин провел очень скрупулезное исследование и нашел массу ценных документов. Но он нигде не обнаружил никаких следов того, что Маяковскому отказали в визе. Или что тот просил о визе.
Эльдар Рязанов. Зато он нашел удостоверение сотрудника ГПУ на имя Лили Юрьевны Брик… Это производит сокрушительное впечатление. Но дело в том, что в те годы многие относились к ГПУ иначе. Эта пресловутая фраза Дзержинского насчет холодного ума, горячего сердца и чистых рук имела хождение в среде интеллигенции. И в кругу близких друзей Бриков и Маяковского было очень много чекистов.
Я считаю, что мы обязаны посмотреть на этот факт с точки зрения той эпохи, а не нынешних людей, которые знают об ужасах тридцать седьмого года.
Мы подошли к витрине, где было выставлено предсмертное письмо Маяковского. Там, в частности, написано: «Лиля – люби меня. Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся».
Как говорят --
«инцидент исперчен»,
любовная лодка
разбилась о быт.
Я с жизнью в расчете
и не к чему перечень
взаимных болей,
бед
и обид.
Эльдар Рязанов. Она действительно по-своему любила Маяковского и заботилась о нем. И ее очень угнетало, что вскоре после смерти Владимира Владимировича, у которого было много литературных врагов, начались всякие гадости. Маяковский исчез со страниц печати, его перестали публиковать. И тогда Лиля послала письмо Сталину, где написала, что Маяковский был самым крупным, значительным пролетарским поэтом, что к его памяти проявляется невероятное небрежение. Это был смелый, рискованный шаг. Никто же не знал, как относится товарищ Коба – лучший друг советских поэтов – лично к Маяковскому. Это могло для нее обернуться трагедией.
Но вдруг она была приглашена в Центральный Комитет ВКП(б) к Ежову. Ежов показал ей резолюцию Иосифа Виссарионовича на ее письме. Там было написано, насколько я помню, что «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом советской эпохи. И пренебрежение к его памяти преступно». И еще были такие слова, что «товарищ Брик права». После этого Триумфальную площадь назвали именем Маяковского. Одну из станций метро назвали «Маяковская», театр Революции был переименован в театр Маяковского. Его стали впихивать в школьные учебники. Как всегда у нас, меры не знали. Пастернак в своих воспоминаниях написал, что «Маяковского стали насаждать, как картошку при Екатерине, и он умер второй раз».
Второй муж Лили Юрьевны, герой Гражданской войны и командир Червонного казачества Виталий Примаков. Умен, образован. К тому же очень красив!
Через некоторое время после самоубийства Владимира Владимировича Лиля Юрьевна вышла замуж за Виталия Марковича Примакова, героя Гражданской войны, кавалериста, человека легендарной храбрости, который руководил Червонным казачеством. Казалось бы, Лиля Юрьевна, – эстетка, художница, актриса, – и военный чурбан!
Василий Катанян. Он был очень интеллигентным человеком.
Эльдар Рязанов. И образованным человеком, не лишенным литературного дарования. Случилась настоящая любовь. И Лиля вдруг начала вести кочевую жизнь жены военного. Но вскоре Примакова арестовали вместе с нашими легендарными военачальниками Тухачевским, Уборевичем, Блюхером.
Василий Катанян. В архиве я нашел протокол обыска. Там была одна интересная вещь. Среди перечня того, что взято, значится: «Портсигар желтого металла с надписью «Николаша»». А Лиля помнила надпись на этом золотом дамском портсигаре полностью: «Самому дорогому существу. Николаша». Это был ни больше ни меньше как портсигар, подаренный Николаем Вторым своей любовнице, знаменитой балерине Матильде Кшесинской. Этим портсигаром молодое Советское правительство наградило Примакова за храбрость во время Гражданской войны.
Эльдар Рязанов. Значит, он подарил его Лиле Юрьевне, поскольку это был дамский портсигар, а она тогда курила. А потом Примакова забрали, составили акт: «Желтого металла, Николаша». И золотой портсигар безвозвратно исчез в недрах какой-нибудь гэпэушной семьи…
Прошло еще немного времени, и Василий Абгарович Катанян, отец моего друга, ушел к Лиле Юрьевне Брик, оставив Васину мать. Поэтому вы можете представить себе, какие чувства испытывала Галина Дмитриевна к счастливой сопернице. Вот что пишет в своих воспоминаниях мать Василия Васильевича о Лиле Юрьевне:
«Когда-то я очень любила ее. Потом ненавидела, как только женщина может ненавидеть женщину. Время сделало свое дело. Я ничего не забыла и ничего не простила. Но боль и ненависть умерли. Глупо изображать ее злодейкой, хищницей, ловкой интриганкой, как это делают мемуаристы, не понимая, что этим они унижают Маяковского. Она – сложный, противоречивый и, когда захочет, обаятельный человек. В чем-то она вровень с Маяковским. Я не слыхала от нее ни одного банального слова. Она очень щедрый и широкий человек. У нее безукоризненный вкус в искусстве, всегда свое собственное, самостоятельное, ни у кого не вычитанное мнение обо всем». Эти строки говорят не только о Лиле Брик, но и об уме и большом сердце Галины Дмитриевны.
Многих людей, да и саму Лилю Юрьевну, удивляло, что ее не тронули в 37-м году. Разгадка была найдена много позже. Историк Рой Медведев докопался до документов. В проскрипционных списках, представленных Сталину Ежовым, было имя и Лили Брик. Но против ее фамилии Сталин написал: «Не будем трогать жену поэта»...
Через некоторое время после самоубийства Владимира Владимировича Лиля Юрьевна вышла замуж за Виталия Марковича Примакова, героя Гражданской войны, кавалериста, человека легендарной храбрости, который руководил Червонным казачеством. Казалось бы, Лиля Юрьевна, – эстетка, художница, актриса, – и военный чурбан!
Василий Катанян. Он был очень интеллигентным человеком.
Эльдар Рязанов. И образованным человеком, не лишенным литературного дарования. Случилась настоящая любовь. И Лиля вдруг начала вести кочевую жизнь жены военного. Но вскоре Примакова арестовали вместе с нашими легендарными военачальниками Тухачевским, Уборевичем, Блюхером.
Василий Катанян. В архиве я нашел протокол обыска. Там была одна интересная вещь. Среди перечня того, что взято, значится: «Портсигар желтого металла с надписью «Николаша»». А Лиля помнила надпись на этом золотом дамском портсигаре полностью: «Самому дорогому существу. Николаша». Это был ни больше ни меньше как портсигар, подаренный Николаем Вторым своей любовнице, знаменитой балерине Матильде Кшесинской. Этим портсигаром молодое Советское правительство наградило Примакова за храбрость во время Гражданской войны.
Эльдар Рязанов. Значит, он подарил его Лиле Юрьевне, поскольку это был дамский портсигар, а она тогда курила. А потом Примакова забрали, составили акт: «Желтого металла, Николаша». И золотой портсигар безвозвратно исчез в недрах какой-нибудь гэпэушной семьи…
Прошло еще немного времени, и Василий Абгарович Катанян, отец моего друга, ушел к Лиле Юрьевне Брик, оставив Васину мать. Поэтому вы можете представить себе, какие чувства испытывала Галина Дмитриевна к счастливой сопернице. Вот что пишет в своих воспоминаниях мать Василия Васильевича о Лиле Юрьевне:
«Когда-то я очень любила ее. Потом ненавидела, как только женщина может ненавидеть женщину. Время сделало свое дело. Я ничего не забыла и ничего не простила. Но боль и ненависть умерли. Глупо изображать ее злодейкой, хищницей, ловкой интриганкой, как это делают мемуаристы, не понимая, что этим они унижают Маяковского. Она – сложный, противоречивый и, когда захочет, обаятельный человек. В чем-то она вровень с Маяковским. Я не слыхала от нее ни одного банального слова. Она очень щедрый и широкий человек. У нее безукоризненный вкус в искусстве, всегда свое собственное, самостоятельное, ни у кого не вычитанное мнение обо всем». Эти строки говорят не только о Лиле Брик, но и об уме и большом сердце Галины Дмитриевны.
Многих людей, да и саму Лилю Юрьевну, удивляло, что ее не тронули в 37-м году. Разгадка была найдена много позже. Историк Рой Медведев докопался до документов. В проскрипционных списках, представленных Сталину Ежовым, было имя и Лили Брик. Но против ее фамилии Сталин написал: «Не будем трогать жену поэта»...
Вот как «очищали» Маяковского от еврейского окружения Бриков. Верхнее фото снято до «очищения«, второе (то же самое) после
В 60-х годах по распоряжению Суслова решили «исправить» биографию Маяковского. Немножко очистить Владимира Владимировича от еврейского окружения Бриков. Я помню, как на меня совершенно неизгладимое впечатление произвели две публикации одной фотографии. Маяковский снят с Лилей Юрьевной у дерева. Он стоит, как бы ее чуточку приобняв. А потом я видел эту же фотографию, Маяковский стоял в той же позе, но вместо Лили Юрьевны был ствол дерева.
Василий Катанян. Появились разгромные лживые статьи в «Огоньке». Имя ее стало вычеркиваться отовсюду. В новых изданиях сняли все посвящения Маяковского Лиле. Из его нового собрания сочинений изымали любое упоминание о ней.
Эльдар Рязанов. Вы представляете, что испытывала очень немолодая женщина, когда на нее с лютой ненавистью обрушилось мощное тоталитарное государство. На ее глазах стали выжигать каленым железом все ее существование. У нее было ощущение, что ее просто нету, не было.
Вот что она писала сестре, Эльзе Триоле, в письме от 7.11.68: «Жить здорово надоело, но боюсь, как бы после смерти не было еще страшнее...»
Василий Катанян. Так шло месяц за месяцем, год за годом. Потом закрыли музей в Гендриковом переулке. В этой квартире они жили втроем.
Наша съемочная группа приехала в Гендриков переулок, который сейчас носит имя Маяковского. Нас встретила запертая дверь, ведущая в бывший музей. Местные женщины, с которыми я вступил в беседу, поведали, что там внутри какой-то хлам, бутылки из-под шампанского. Музей давно закрыт, ключа нет, найти невозможно. Все разрушено, разгромлено – и только ради того, чтобы из жизни Маяковского выбросить Лилю Брик.
Эльдар Рязанов. Расскажи, как Лиля Юрьевна познакомилась с Сергеем Параджановым
В 60-х годах по распоряжению Суслова решили «исправить» биографию Маяковского. Немножко очистить Владимира Владимировича от еврейского окружения Бриков. Я помню, как на меня совершенно неизгладимое впечатление произвели две публикации одной фотографии. Маяковский снят с Лилей Юрьевной у дерева. Он стоит, как бы ее чуточку приобняв. А потом я видел эту же фотографию, Маяковский стоял в той же позе, но вместо Лили Юрьевны был ствол дерева.
Василий Катанян. Появились разгромные лживые статьи в «Огоньке». Имя ее стало вычеркиваться отовсюду. В новых изданиях сняли все посвящения Маяковского Лиле. Из его нового собрания сочинений изымали любое упоминание о ней.
Эльдар Рязанов. Вы представляете, что испытывала очень немолодая женщина, когда на нее с лютой ненавистью обрушилось мощное тоталитарное государство. На ее глазах стали выжигать каленым железом все ее существование. У нее было ощущение, что ее просто нету, не было.
Вот что она писала сестре, Эльзе Триоле, в письме от 7.11.68: «Жить здорово надоело, но боюсь, как бы после смерти не было еще страшнее...»
Василий Катанян. Так шло месяц за месяцем, год за годом. Потом закрыли музей в Гендриковом переулке. В этой квартире они жили втроем.
Наша съемочная группа приехала в Гендриков переулок, который сейчас носит имя Маяковского. Нас встретила запертая дверь, ведущая в бывший музей. Местные женщины, с которыми я вступил в беседу, поведали, что там внутри какой-то хлам, бутылки из-под шампанского. Музей давно закрыт, ключа нет, найти невозможно. Все разрушено, разгромлено – и только ради того, чтобы из жизни Маяковского выбросить Лилю Брик.
Эльдар Рязанов. Расскажи, как Лиля Юрьевна познакомилась с Сергеем Параджановым
Лиля Юрьевна восхищалась Сергеем Параджановым. Благодаря ее хлопотам великого режиссера освободили из заключения в лагере на год раньше срока
Василий Катанян. Лиля Юрьевна посмотрела «Тени забытых предков» и пригласила Сережу к обеду. Он пришел, и они сразу бросились друг к другу. Взаимная симпатия возникла мгновенно. Сережа начал, конечно, все смотреть, что тут висит.
Эльдар Рязанов. В этой квартире? (Съемочная группа вернулась в квартиру Лили Юрьевны.)
Василий Катанян. Да. Тут ковры, а он же обожал ковры, картины. Он не обратил внимания ни на одну книгу, книги его совершенно не интересовали. Завязался разговор, и выяснилось, что Сережа никогда не читал Маяковского, ни строчки. Лилю Юрьевну это ничуть не обидело, только удивило: «Как, Сергей?! Даже в школе? В школе же силой заставляют его изучать». А он говорит: «Вы знаете, Лиля Юрьевна, в школе я плохо учился. У нас почти каждый день были обыски дома». Его отец был директор комиссионного магазина. «Как только милиционеры начинали подниматься по лестнице, меня заставляли глотать драгоценности: бриллианты, сапфиры, изумруды. Я глотал, глотал, глотал, они ничего не находили и уходили. А утром меня в школу не пускали, меня сажали на горшок через дуршлаг». Представляешь, что придумал! «И я пропускал занятия. Наверно, вот тогда мы и проходили Маяковского».
Так он ей объяснил свое невежество.
Она его сразу полюбила за незаурядность, за талант, за человеческую щедрость, за веселье, за то, что он такой из ряда вон выходящий.
Эльдар Рязанов. И этого из ряда вон выходящего человека отправили в лагерь.
Василий Катанян. Да. Они с Лилей Юрьевной виделись до этого всего два раза. И за эти две встречи подружились и прониклись любовью друг к другу.
Арест Сережи был сильным ударом для Лили Юрьевны, как будто посадили самого близкого человека. Все годы она писала Сереже письма, и он ей из лагеря отвечал. Он слал ей совершенно потрясающие коллажи. На своей фотографии шестьдесят четвертого года, которая оказалась с ним в тюрьме, он нарисовал нимб из колючей проволоки. И написал:
«ЛЮБ, ЛЮБ, ЛЮБ».
Эльдар Рязанов. Получается «люблю». Да, я вспомнил, что ты забыл рассказать про кольца, которыми обменялись Лиля Юрьевна и Владимир Владимирович.
Василий Катанян. Да, да. На кольце Маяковского Лиля Юрьевна заказала выгравировать его инициалы «В.М.», а он на ее кольце – «ЛЮБ ЛЮБ», которые по кругу читались как «ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ».
Василий Катанян. Лиля Юрьевна посмотрела «Тени забытых предков» и пригласила Сережу к обеду. Он пришел, и они сразу бросились друг к другу. Взаимная симпатия возникла мгновенно. Сережа начал, конечно, все смотреть, что тут висит.
Эльдар Рязанов. В этой квартире? (Съемочная группа вернулась в квартиру Лили Юрьевны.)
Василий Катанян. Да. Тут ковры, а он же обожал ковры, картины. Он не обратил внимания ни на одну книгу, книги его совершенно не интересовали. Завязался разговор, и выяснилось, что Сережа никогда не читал Маяковского, ни строчки. Лилю Юрьевну это ничуть не обидело, только удивило: «Как, Сергей?! Даже в школе? В школе же силой заставляют его изучать». А он говорит: «Вы знаете, Лиля Юрьевна, в школе я плохо учился. У нас почти каждый день были обыски дома». Его отец был директор комиссионного магазина. «Как только милиционеры начинали подниматься по лестнице, меня заставляли глотать драгоценности: бриллианты, сапфиры, изумруды. Я глотал, глотал, глотал, они ничего не находили и уходили. А утром меня в школу не пускали, меня сажали на горшок через дуршлаг». Представляешь, что придумал! «И я пропускал занятия. Наверно, вот тогда мы и проходили Маяковского».
Так он ей объяснил свое невежество.
Она его сразу полюбила за незаурядность, за талант, за человеческую щедрость, за веселье, за то, что он такой из ряда вон выходящий.
Эльдар Рязанов. И этого из ряда вон выходящего человека отправили в лагерь.
Василий Катанян. Да. Они с Лилей Юрьевной виделись до этого всего два раза. И за эти две встречи подружились и прониклись любовью друг к другу.
Арест Сережи был сильным ударом для Лили Юрьевны, как будто посадили самого близкого человека. Все годы она писала Сереже письма, и он ей из лагеря отвечал. Он слал ей совершенно потрясающие коллажи. На своей фотографии шестьдесят четвертого года, которая оказалась с ним в тюрьме, он нарисовал нимб из колючей проволоки. И написал:
«ЛЮБ, ЛЮБ, ЛЮБ».
Эльдар Рязанов. Получается «люблю». Да, я вспомнил, что ты забыл рассказать про кольца, которыми обменялись Лиля Юрьевна и Владимир Владимирович.
Василий Катанян. Да, да. На кольце Маяковского Лиля Юрьевна заказала выгравировать его инициалы «В.М.», а он на ее кольце – «ЛЮБ ЛЮБ», которые по кругу читались как «ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ».
Теперь к истории освобождения Параджанова. Он получил пять лет. Лиля Юрьевна боролась, писала письма во все инстанции, но ничего не получалось. Тогда она решила «натравить» на Брежнева Арагона. Влияние Луи Арагона на Западе было огромно, он был крупнейшим французским поэтом и членом французской компартии. После того, как наши войска вторглись в Чехословакию, после процессов над Даниэлем и Синявским он прервал все отношения с Советским Союзом.
Наши руководители искали повод и предлог, чтобы помириться с Арагоном. Сделали хитрый ход – был издан указ о награждении его орденом Дружбы народов. Первым побуждением Арагона было отказаться. Но Лиля Юрьевна уговорила его не отказываться, приехать и взять орден ради Параджанова. Арагон на аудиенции у генсека попросил за Сергея.
Брежнев отнесся к этому благосклонно, хотя никогда не слышал о таком режиссере. И буквально через неделю Параджанова освободили – ровно на год раньше назначенного срока. Это сделала Лиля Юрьевна в свои восемьдесят шесть лет.
Сережа, освободившись, полетел прямо к себе домой в Тбилиси. И ни словом не дал о себе знать. Мы были страшно поражены, что он не позвонил Лиле Юрьевне. Но она говорила: «Ну, ничего. Он только что прилетел». Потом его нет неделю, десять дней, две недели... Я говорю: «Он негодяй, мерзавец, что не дает о себе знать, даже не звонит». А Лиля Юрьевна возражает: «Это несущественно. Главное, что он на свободе».
Эльдар Рязанов. И чем это кончилось?
Василий Катанян. Потом он приехал, бывал у нее. Они сидели рядом, не могли наговориться. Он слал ей подарки. И хоронил ее, кстати сказать, тоже он. Специально прилетел на похороны. Он сорвал ветку рябины тут же, рядом с террасой, и эту ветку рябины положил на гроб. Это было красиво. Он был настоящий художник.
Может быть, от дней этих,
жутких, как штыков острия,
когда столетия выбелят бороду,
останемся только
ты
и я...
Наши руководители искали повод и предлог, чтобы помириться с Арагоном. Сделали хитрый ход – был издан указ о награждении его орденом Дружбы народов. Первым побуждением Арагона было отказаться. Но Лиля Юрьевна уговорила его не отказываться, приехать и взять орден ради Параджанова. Арагон на аудиенции у генсека попросил за Сергея.
Брежнев отнесся к этому благосклонно, хотя никогда не слышал о таком режиссере. И буквально через неделю Параджанова освободили – ровно на год раньше назначенного срока. Это сделала Лиля Юрьевна в свои восемьдесят шесть лет.
Сережа, освободившись, полетел прямо к себе домой в Тбилиси. И ни словом не дал о себе знать. Мы были страшно поражены, что он не позвонил Лиле Юрьевне. Но она говорила: «Ну, ничего. Он только что прилетел». Потом его нет неделю, десять дней, две недели... Я говорю: «Он негодяй, мерзавец, что не дает о себе знать, даже не звонит». А Лиля Юрьевна возражает: «Это несущественно. Главное, что он на свободе».
Эльдар Рязанов. И чем это кончилось?
Василий Катанян. Потом он приехал, бывал у нее. Они сидели рядом, не могли наговориться. Он слал ей подарки. И хоронил ее, кстати сказать, тоже он. Специально прилетел на похороны. Он сорвал ветку рябины тут же, рядом с террасой, и эту ветку рябины положил на гроб. Это было красиво. Он был настоящий художник.
Может быть, от дней этих,
жутких, как штыков острия,
когда столетия выбелят бороду,
останемся только
ты
и я...